Королевский убийца - Страница 152

152

– Я навещала нашего короля дважды этим утром. Сожалею, что оба раза он был... нездоров. Надеюсь, что это ожидание не показалось вам слишком долгим. Я знаю, что вы захотите говорить о вашей трагедии и обо всем, что следует сделать, чтобы помочь вашему народу, с самим королем. Но сейчас, пока он отдыхает, я подумала, что вы, может быть, захотите присоединиться ко мне, чтобы немного подкрепиться.

– С удовольствием, моя леди, королева, – ответил Браунди. Она уже многое сделала, чтобы пригладить его взъерошенные перья. Но он не был человеком, которого легко можно очаровать.

– Я рада, – ответила Кетриккен. Она повернулась и слегка нагнулась, чтобы шепнуть что-то Розмэри. Маленькая служанка кивнула, повернулась и убежала быстро, как кролик. Все заметили ее уход. Через несколько мгновений она вернулась, на этот раз во главе процессии слуг. Они принесли и поставили перед большим очагом стол. Была расстелена белоснежная скатерть, а в центре стола установили миску с одним из маленьких садиков Кетриккен. Появился отряд кухонных слуг, каждый из которых ставил на стол кубок с вином или блюдо с поздними фруктами либо конфетами. Это было так великолепно организовано, что казалось почти волшебством. В один миг столы были накрыты, гости рассажены, и Меллоу со своей лютней, уже что-то напевая, вошел в Большой зал. Кетриккен кивнула своим леди, предлагая присоединиться к ним, а потом заметила меня и пригласила тоже. Она позвала и других, сидевших у очагов, отбирая их не по происхождению или богатству, а просто потому, что, как я знал, считала их интересными людьми. Флетч, знавший множество охотничьих историй, и Шелле, девушка одного возраста с дочерьми Браунди, тоже были среди приглашенных. Кетриккен села по правую руку от Браунди. Я снова подумал, что она не понимает, какую честь оказывает ему таким расположением.

Когда собравшиеся немного насладились едой и беседой, она сделала знак Меллоу, чтобы он бренчал немного потише, и просто сказала:

– Мы слышали только голые факты ваших новостей. Не поделитесь ли вы с нами тем, что выпало на долю Ферри?

Браунди немного помедлил. Он пришел к королю со своей жалобой, чтобы тот выслушал ее и принял меры. Но как он мог отказать будущей королеве, которая так приветливо обошлась с ним? Браунди на мгновение опустил глаза, а когда он заговорил, голос его был хриплым от сдерживаемых эмоций.

– Моя леди, королева, нам нанесен тяжкий удар. – Все голоса за столом быстро стихли. Все головы повернулись к нему. Я знал, что люди, выбранные королевой, были к тому же внимательными слушателями. Когда он приступил к своему повествованию, за столом не было слышно ни звука, кроме тихих сочувственных восклицаний или яростного бормотания по поводу того, что натворили пираты. Один раз он сделал паузу в своем рассказе, потом, по-видимому, решился и сообщил, что они послали просьбы о помощи и тщетно дожидались ответа. Королева выслушала его без возражений. Когда его горестное повествование подошло к концу, ему явно стало легче, просто от того, что он высказал все, что накопилось у него на душе. Несколько долгих мгновений все молчали.

– Многое из того, что вы рассказали, я слышу в первый раз, – промолвила Кетриккен. – И все это очень плохо. Посмотрим, что по этому поводу скажет наш король. Нам придется подождать, чтобы услышать его слова. Но я могу сказать уже сейчас, что мое сердце полно скорби за мой народ. И ярости. Я обещаю вам, что сделаю все, что в моих силах. И мой народ не останется без крова под ударами зимы.

Герцог Браунди из Бернса опустил глаза в тарелку и крутил край скатерти. Он поднял голову, и взгляд его горел огнем и сожалением. Он заговорил, и голос его был тверд.

– Слова. Это только слова, моя леди, королева. Народ Ферри не может питаться словами и не может укрыться ими, когда наступит ночь.

Кетриккен открыто встретила его взгляд. Казалось, что-то напряглось у нее внутри.

– Я хорошо знаю, насколько справедливо все, что вы говорите. Но ничего, кроме слов, я не могу предложить вам в данный момент. Когда король сможет увидеть вас, мы посмотрим, что может быть сделано для Ферри.

Браунди наклонился к ней.

– У меня есть вопросы, моя королева. Наша нужда в ответах на эти вопросы почти так же велика, как нужда в деньгах и людях. Почему наш призыв о помощи остался неуслышанным? Почему корабль, который должен был прийти к нам, вместо этого отправился в порт?

Голос Кетриккен едва заметно дрожал.

– На эти вопросы у меня нет ответов, сир. И мне очень стыдно признавать это. Ни слова о вашем положении не дошло до моих ушей, пока ваш юный посланник не прибыл в Баккип.

Сомнения бушевали во мне, когда она говорила это. Следует ли королеве открыто говорить такие вещи Браунди? Может быть, нет, если исходить из соображений политической мудрости. Но Кетриккен, я знал, ставила истину выше политики. Браунди долго смотрел ей в глаза, и линии вокруг его рта стали глубже. Он спросил резко, но тихо:

– А разве вы не будущая королева?

Глаза Кетриккен были серыми, как сталь, когда она встретила его взгляд.

– Королева. Вы спрашиваете, не лгу ли я вам?

Наступила очередь Браунди отвести взгляд.

– Нет, нет, моя королева. Такая мысль не могла бы прийти мне в голову.

Молчание продлилось долго. Я не знаю, был ли какой-нибудь легкий сигнал от Кетриккен, или Меллоу действовал инстинктивно, но он сильнее ударил по струнам. Через мгновение он распевал зимнюю песню, полную ударных нот и пронзительных рефренов.

Больше трех дней прошло, прежде чем Браунди был наконец допущен в королевские покои. Кетриккен пыталась изобретать какие-то развлечения, но трудно отвлечь человека, чьи мысли направлены на заботу о своем герцогстве. Он был вежлив, но рассеян. Вера, его вторая дочь, быстро подружилась с Шелле и, по-видимому, забывала о большей части своих бед в ее обществе. Целерити все время сидела рядом с отцом, и когда ее темно-синие глаза встречались с моими, они были похожи на открытые раны. От этого взгляда меня охватывала странная смесь эмоций. Я испытывал облегчение от того, что она не ищет моего общества, и в то же время знал, что ее холодность ко мне была отражением чувств ее отца по отношению ко всему Баккипу. Я радовался, что она избегает меня, и в то же время это ранило меня, потому что я не заслужил ее гнева. Когда приглашение наконец поступило и Браунди поспешил к королю, я стал надеяться, что это затруднительное положение изменится. Уверен, не я один отметил, что королева Кетриккен не была приглашена на совет. Меня, конечно, тоже не пригласили. Но нечасто королеву ставят на тот же социальный уровень, что и незаконного племянника. Кетриккен сохраняла хладнокровие и продолжала показывать Шелле и дочерям Браунди горную технику вплетения бисера в вышивку. Я держался неподалеку от стола, но сомневался, что они думают об этой работе больше, чем я.

152